Как родственники погибших в Беслане встретили вердикт ЕСПЧ

На полке у Жанны Цириховой стоит большой портрет её улыбающейся дочери Лизы.

"Она была озорной", - говорит Жанна, признавая, что без дочери дом стал тихим. Лизе было почти восемь лет, когда её вместе с матерью и сестрой и ещё более чем тысячей человек захватили в заложники в бесланской школе №1 в 2004 году.

Жанна описывает, как за те три дня они прошли через ад.

Решение ЕСПЧ по Беслану: победа или неубедительные выводы?

Потом произошли два разрушительных взрыва, и, когда Жанна пришла в себя, Лиза лежала рядом без движения. И все равно мать попыталась оттащить Лизу в безопасное место.

Гнев, который Жанна долгое время испытывала к чеченским боевикам, под дулом автоматов загнавшим детей и взрослых в школьный спортзал, который они потом начинили взрывчаткой, перемешан с возмущением по поводу того, как российские власти повели себя в этой ситуации.

"Они не предотвратили теракт и не спасли нас. Они даже не смогли договориться с террористами, чтобы принести нам воду", - с горечью вспоминает Жанна.

"Ради детей они могли бы вести переговоры с террористами, чтобы спасти больше людей".

На протяжении многих лет Жанна и другие матери погибших в Беслане детей и бывших заложников делали все, чтобы власти провели полное расследование случившегося и дали им ответы на их вопросы, в том числе и о том, почему в школе были такие плохие меры безопасности. В тот день школу охраняла лишь одна безоружная сотрудница милиции.

Еще до этой трагедии поступали четкие сигналы о том, что террористы собираются реализовать сценарий по массовому захвату людей.

Матери Беслана также утверждают, что при штурме школы, в которой на тот момент находились сотни заложников, использовались танки и огнеметы.

Неустанные попытки доказать все это в российских судах были встречены отказом.

После захвата бесланской школы только один террорист был пойман живым. Ни один из российских чиновников не был наказан за то, что в Беслане погибло столько людей.

Поэтому вердикт Европейского суда по правам человека в Страсбурге, вынесенный в их пользу, дал матерям Беслана новую надежду.

ЕСПЧ удовлетворил жалобу родственников детей, погибших или пострадавших при захвате школы в Беслане, постановив, что российские власти совершили серьезные ошибки и не справились с обязанностью предотвратить возможную угрозу жизни людей, погибших в итоге в Беслане.

Матери отпраздновали это решение за ужином с осетинскими пирогами.

Анастасия Туаева осталась в живых, но 28 школьников из ее параллели погибли.

13 лет спустя Настя все ещё пытается примириться с тем, что ей пришлось пережить. В этом, среди прочего, ей помогает сочинение музыки.

"Мы закончили школу без вас уже, и без вас мы сегодня поем, но, поверьте, что память в сердцах своих мы по жизни о вас пронесем", - поет Настя на фоне видеоклипа, смонтированного из фотографий её погибших друзей. Вот они дурачатся в классе, а вот они вместе танцуют на сцене.

"Эту боль мы разделим на всех: ведь сердце одно эту тяжесть не вынесет", - поётся дальше в песне, и в этот момент на видео появляются фотографии погибших.

"Сразу же после того теракта, когда мы ещё были детьми, мы чувствовали, что нас все предали", - вспоминает Анастасия, нервно потирая руки.

"Мы обвиняли всех вокруг. Как они могли нас бросить? Нам так нужно было, чтобы нас спасли".

Но со временем, говорит Анастасия, её ярость поутихла и она перестала думать о том, кто виноват: "Мы не можем изменить того, что случилось".

По окончании школы детям Беслана на льготных условиях были выделены места в хороших российских университетах. Как и многие, Анастасия уехала в Москву.

Она изучала туризм в школе менеджмента, но сейчас преподаёт музыку в Беслане. Многие её друзья так и не смогли найти работу.

Говорят, что после теракта в Беслане резко увеличилась рождаемость.

Другие матери, оставшиеся без детей, стали также усыновлять сирот из местного детдома.

Младшей дочери Жанны Цириховой сейчас 10 лет.

"Я не хотела, чтобы старшая дочь росла одна, чтобы ей не с кем было поиграть", - объясняет она.

Жанне пришлось оставить убитую дочь Лизу в спортивном зале школы, чтобы спасти свою жизнь и жизнь другой своей дочери Залины, выбежав из спортзала.

После штурма здание школы было охвачено огнём. Жанна смогла идентифицировать свою дочь Лизу только по зубным пломбам.

Руины школы №1 сегодня накрыты мемориальным саркофагом.

Место под этим саркофагом превратилось в святилище, которое всегда заполнено цветами, свечами и игрушками для 186 погибших детей.

Неподалёку от школы - кладбище, за которым тщательно ухаживают. Ряд за рядом здесь стоят могильные плиты из гранита.

Эмма Тагаева часто приходит сюда, чтобы просто посидеть. Оба её сына погибли при штурме школы, её мужа убили террористы, когда он пытался уговорить других заложников соблюдать тишину.

Эмма надеется, что вердикт ЕСПЧ означает, что родственники погибших теперь смогут потребовать нового расследования в России для извлечения уроков из этой трагедии.

"Мать, хоронящая своего ребёнка, - это неправильно", - говорит Эмма, стоя у могилы своих сыновей Алана и Аслана.

"Пройдя через эту боль, я не могу позволить, чтобы кто-то ещё проходил через это. Мы должны сделать все для того, чтобы такое больше не повторялось".